Наша речь пойдёт о том, что в Церкви распространяется странное учение, которое отказывает всем в самой возможности говорить о
пресуществлении Св. Даров в точном богословском смысле, поскольку, по мнению изобретателя сего учения, Алексея Ильича Осипова, сущность всей твари едина (вся тварь единосущна) и поэтому одна сущность просто не может превращаться в другую.
Ошибка заслуженного профессора МДА заключается в том, что он просто смешивает понятия материя и сущность, фактически их отождествляя:
«В Святых Дарах, как и во Христе Иисусе, присутствуют те же две природы: Божественная и тварная, средоточием которой является человек. Евхаристический Хлеб именуется истинным Телом, поскольку по причастности Богу Слову хлеб и Тело тождественны, а по материальной природе единосущны… святоотеческое учение о преложении святых Даров совершенно иное по сравнению с чисто рассудочной католической идеей пресуществления, сводящей Евхаристию к какому‐то действу превращения одной материальной сущности в другую». [1]
Почему это не верно?
Дело в том, что и для дохристианских философов и для святых отцов обуждаемые понятия вовсе не тождественны. По Аристотелю существует два начала: ὕλη – материал, материя, и μορφή – идеальная форма, в которую эта ὕλη облекается. Форму не следует понимать, как чисто внешнюю форму, но, скорее, как структуру. Далее философ опускался в созерцании всё ниже и ниже по уровням устройства мироздания и «переходя таким образом в глубь вещества, к все более простым телам (например, от здания к кирпичам, от глины к элементам, из которых она состоит, и т.д.), приходят к абстрактной «первоматерии».
Первоматерия лишена всякой формы, всяких свойств и качеств... Соединяясь с простейшими формами, она образует первые элементы, из которых состоят все вещи. Простейшие формы — теплое, холодное, сухое и влажное. Соединяясь с первоматерией, они образуют четыре первоэлемента: огонь, воздух, вода и земля» Учение Аристотеля о материи и форме
Сейчас естествознание говорит о тех же простейших формах и элементах, называя их состояниями вещества, соответственно: плазма, газообразное, жидкое и твёрдое. Также идея Демокрита об атомах до сих пор живёт в науке, хотя неделимые (α-τομος – не-делимый) кирпичики бытия оказались делимыми на элементарные частицы, которые, в свою очередь также предполагаемо состоят из кварков, либо вообще являются не вполне частицами, благодаря появлению теории корпускулярно-волнового дуализма.
Святые отцы использовали естественно-научные взгляды своего времени для изложения содержания Откровения, пользовались философской терминологией, но вовсе не опирались на них, не выводили из них свои учения. Из их словоупотребления видно, что они понимали под терминами «сущность», «природа», «индивидуум» и «ипостась».
Также необходимо заметить, что святые отцы, писавшие на греческом, не использовали слов «субстанция» и «индивидуум», а также «акциденция» - латинские слова, которые часто употребляются переводчиками святоотеческих трудов. Практически везде, где в русском тексте вы видите слово «субстанция», там у того же преподобного Иоанна Дамаскина стоит «сущность» (οὐσία), под «акциденцией» спрятано греческое συμβεβηκός, а «индивидуум» на самом деле оказывается «атомом».
Так вот, субстанция – это вовсе не самый нижний онтологический уровень, не тот уровень бытия, который соответствует материи или протовеществу, но уровень различения, находящийся выше уровня элементов. Это видно хотя бы по следующим словам преподобного:
«Каждый в отдельности человек, состоя из двух естеств (ϕύσεως) — из души и тела — и имея их в себе в неизменном виде, справедливо может называться (состоящим из) двух естеств … что противоположно между собою по своей сущности, то — не одного естества. Итак, душа и тело — не одной сущности… человек — по норме своего определения — состоит не из одного естества.
Сверх того, о всяком сложном предмете говорится, что он состоит из таких элементов, кои ближайшим образом входят в его состав. Так, мы не говорим, что дом сложен из земли и воды, но — из кирпичей и бревен. В противном случае и о человеке пришлось бы сказать, что он состоит из пяти — по крайней мере — естеств, именно: из четырех стихий и души. Так и во Господе нашем Иисусе Христе рассматриваем не части составных Его частей, но (только) части, ближайшим образом вошедшие в состав (Его личности) — Божество и человечество». [2]
О сущности говорится не только в онтологическом, но и в логическом смысле. Сущностью называет то, что едино для всех индивидуумов одного вида, что отличает один вид от другого. Понятно, что (пра)материя, чего бы под ней не понимать, как раз не отличает.
«Вид у святых отцов называется природой (ϕύσις) и сущностью (ουσία), и формой (μορϕή). То же, что обнимает множество видов, называется родом, — например "животное", ибо (это слово) обнимает человека, вола, лошадь и является более общим, чем вид. Святые же отцы как вид, так и род называют природой, формой, образом, сущностью. Через вид, — иначе сказать, природу, сущность, форму — полагается не тот или другой индивид, не то или другое различие, но та или иная субстанция. Так человека мы называем одной сущностью, лошадь — другой, но не одним или другим индивидом. В отношении же вида говорится: это, оно, то и подобное, — т.е. отвечающее на вопрос: "Что есть предмет?"
Акциденция есть то, что высказывается относительно многих предметов, различающихся по виду, на вопрос: каков предмет? Она не принимается в определение, но может и принадлежать предмету и не принадлежать ему. Акциденция, присутствуя в предмете, не сохраняет его и, отсутствуя, не разрушает». [3]
«Природа» - это нечто специфическое, а не вообще всё тварное:
«слово Божество обозначает естество (ϕύσιν), а слово Отец (обозначает) ипостась (ὑπόστασιν) — подобно тому, как и слово человечество (обозначает) естество (ϕύσιν), а (имя) Петр — ипостась (ὑπόστασιν). Слово же Бог обозначает и общность естества, и одинаково употребляется в отношении к каждой ипостаси — подобно тому, как и слово человек».
и далее:
«Имеющий божеское естество есть Бог, и (имеющий) человеческое — человек (Θεὸς γάρ ἐστιν ὁ θείαν ἔχων φύσιν, καὶ ἄνθρωπος ὁ ἀνθρωπίνην)» [4].
То есть сказать: «это имеет человеческую природу» и сказать «это – человек» одно и то же.
«Ибо в ком естества различны, в том различны и действования, и в ком действования различны, в том различны и естества. И наоборот: в ком естество (φύσις)— одно, в том и действование — одно, и в ком действование одно, в том и сущность одна (οὐσία μία), — по учению богоглаголивых отцов» [5].
Воспользуемся словами из современного естественнонаучного обихода. Все вещества состоят из одинаковых, как предполагается, елементарных частиц, и различаются лишь их комбинациями. Молекула воды состоит из одного атома кислорода (О) и двух атомов водорода (Н), т.е. H2O, Каждый атом кислорода (О) содержит 6 электронов и одно атомное ядро, атом водорода (Н) – одно ядро и один электрон. Причём, ядро атома водорода (без учёта так называемых изотопов) – это один протон, а атом кислорода – восемь протонов и восемь нейт ронов. Таким образом мы описали сущность (или естество) воды.
Также мы можем описать субстанцию ртути. Ртуть (Hg, №80 в таблице Менделеева), её ядро состоит из 80-ти протонов и 120-ти нейтронов, вокруг ядра обращаются электроны в количестве, равном числу протонов (то есть 80).
Что мы скажем о сущности вина? Это весьма сложная субстанция, состоящая из естества воды и прочих сложных органических естеств, и даже неорганических веществ. Всё это составляет сущность вина, находяся в определённых долях и сочетаниях: протеины, все основные аминокислоты и несколько пептидов (молекулы, состоящие из многих аминокислот), углеводы, липиды, волокна, спирты (этилового спирта, вино содержит в очень небольших количествах пропиловый, бутиловый и амиловый спирты), минеральные соли, микроэлементы, железо, медь, цинк и многое другое, что можно узнать из специальной литературы.
Наши предки непосредственно ощущали различия сущностей вина и воды по виду, вкусу, запаху и осязанию, по воздействию на человека. Они полагали, что их сущности составлялись из одной и той же материи и, как они говорили, стихий. А мы сейчас убеждены, что их сущности образованы одними и теми же элементарными частицами, пребывающими в разных связях.
Что случилось в Кане Галилейской? Господь, по слову прп. Макария Великого [6] претворил воду в вино, то есть то, что по сущности (естеству, субстанции, природе) было водой, Он превратил, преложил, пресуществил, претворил в сущность вина. Нам невозможно доискиваться до того, на каком уровне это изменение происходило и мы не можем исследовать вопрос, как именно Господь это сделал. Мы лишь определённо веруем по слову Евангелия (Ин.2), что то, что было водой стало вином. Вероятно и логично предполагать, что элементарные частицы перегруппировались, образовав сложную, описанную нами выше субстанцию вина, ибо мы веруем, что чудо действительно произошло, что оно было не призрачно, но и не естественным образом вино стало водою, а сверхъестественным действием благодати Божией воистину там, где была только вода, образовалось прекрасное вино.
Разве мы можем, оставаясь православными христианами, полагать произошедшее каким-то трюком или алхимическим действом? Конечно же нет.
Алхимия и магия есть попытка совершить превращения веществ, сущностей и элементов с помощью бесовской мудрости или силы. Наука пытается делать тоже самое посредством человеческого знания.
Нельзя сказать, что в каких-то пределах это невозможно. Ведь науке удалось ускорить естественный процесс, когда небольшой кусок вещества, бывший по сущности ураном очень быстро распадался на две сущности: криптон и барий с выделением огромного количества световой и прочей энергии, что в просторечии называется теперь ядерным взрывом. При естественном ходе вещей уран распадается сам за весьма продолжительное время, но люди научились управлять ядерными реакциями, пользуясь творческой способностью, которую они получили от Творца.
Возможно, когда-то люди научатся достаточно большие объёмы ртути превращать в золото. Ведь для этого надо «всего лишь» сделать так, чтобы подавляющее большинство ядер атомов ртути потеряло один протон. Даже если человечество научится производить золото из ртути и свинца или чего-то ещё в промышленных масштабах, это нисколько не отменит факта Божественного чуда в Кане или в Сионской Горнице, когда Спаситель претворил, преложил, пресуществил сущность обычного квасного хлеба и виноградного вина в сущность Тела и Крови, причём, сделал нечто большее – Он изменил сущности, не меняя акциденций, так, что Тело и Кровь и поныне являются нашим чувствам, как хлеб и вино, а мы лишь очами веры, совершая подвиг веры, узнаём и созерцаем под видом хлеба Его Пречистую Плоть, а под видом вина – Его Честную Кровь.
Заметим, что все еретики, по существу, отрицают это чудо. Одни утверждают, что вообще ничего не происходит, а Господь лишь оставил нам такой обычай для воспоминания. Другие учат, что хлеб остаётся хлебом, но Господь лишь проникает в хлеб для причащающихся и «в хлебе, с хлебом, под хлебом» присутствует, но не претворяет. Третьи учат, что священник, действуя как бы от имени Христа, повторяет Жертву, которую нельзя повторить. Наконец, в нынешнее время появилась пагубная ересь, гласящая, что хлеб остаётся хлебом по существу, но «по-халкидонски воипостазируется» в Ипостась Слова. Измыслители этого заблуждения не отказываются называть хлеб Телом, не отказываются употреблять слово «пресуществление», но только не в строгом догматическом смысле, как когда-то проклятый Несторий хотя и «никогда не хотел называть Богородицею» по истине [7], но его учитель Феодор Мопсуестийский не отказывался делать это в несобственном, метафорическом смысле [8], прикрывая свою ложь благочестивыми словесами.
Но ведь нельзя лгать о чуде Божием, лгать о Таинстве. Нельзя говорить, что нечто является чем-то, чем не является по существу.
Если я дам вам кусок золота, окрашенный цветом дешёвого металла, возможно даже покрытый ржавчиной или грязью и скажу, что это золото, а вы поверите мне вопреки всем чувствам, но только лишь по безграничному доверию ко мне – то это будет подвиг вашей веры, хотя и веры к человеку, который всяк есть ложь. Но если вы верите мне, то на вопрос, что у вас в руках, вы ответите – золото. Золотом не будет ни вексель, ни чек на покупку золотой вещи, ни обязательство, которое может быть обменяно на золото. Золотом не будет кусок железа, который мы образно будем называть золотым. Золотом не будет слиток вольфрама, ничем от золота почти не отличающийся по весу, и даже содержащий надпись «золото». Золотом будет только золото по сущности, по естеству, по природе, по субстанции. И каждый, кому было обещано золото, будет требовать именно золота, а не позолоченного камня или во-золоченной меди.
Господь обещал дать нам Свои Плоть и Кровь. Разве хотя бы где-то в Евангелии Он сказал, что даст воипостазированные хлеб и вино? Неужели Он не нашёл бы слов, если бы хотел объяснить то, что хлеб остаётся хлебом, а вино – вином? Нет, Он предпочёл отпугнуть от Себя толпы людей, для которых Его слово о Хлебе Небесном (Ин.6) как о Его Плоти (σάρξ – плоть, мясо) оказалось слишком «жестоким», и только нескольким оставшимся Апостолам, имевшим веру, превознемогавшую их естественное изумление и непонимание, Он дал то, что дал: Тело и Кровь. И разве кто-то из святых хоть раз пытался объяснить Таинство через такое «воипостазирование» до или после Халкидона? Нет, ни один.
Вопрос на самом деле очень прост. Верую ли я так, как это сказал Христос? Исповедую ли я находящееся в Чаше именно тем, чем Он это назвал?
Церковь от начала исповедует прямо, без иносказаний слова Христа. Когда у Церкви возникла необходимость объяснить языком философии происходящее, она объяснила это недвусмысленно и ясно, сказав: в Чаше по существу, по естеству, по сущности Тело и Кровь Христовы. Хлеба и вина больше нет, хотя видимость его остаётся ради нашей немощи. Но всё равно каждый христианин оказывается лицом к лицу с этим вопросом, на который он должен дать ответ – что перед ним? Хлеб и вино? Или Тело и Кровь?
И каждый христианин совершает подвиг веры, когда видя и чувствуя одно, остаётся верен простому слову Христа и Его Церкви. Для неучёного человека довольно и простого слова. Для учёного Церковь разъяснила то, что можно разъяснить, снисходя к немощи учёного ума, требующего объяснения, но – не нарушая необходимости его личного подвига веры.
Ныне же сатана воздвиг своего первенца в Российской земле, чтобы тот извратил это учение и соблазнил всех от мала до велика, уча, что в Чаше вовсе не Плоть и Кровь, но по-прежнему остаётся хлеб и вино, а мы только называем это так, имея в виду их «воипостазирование».
Халкидонский догмат гласит, что сущность, естество, человеческая природа соединяется в испостаси Логоса с Божественной «неизменно», то есть, оставаясь человеческой же природой, не пременяясь, не прелагаясь в другую, не растворяясь с Божественной. Если про Таинстве Евхаристии говорится о «воипостазировании по-халкидонски», то это означает только, что хлеб остаётся хлебом.
И что это значит на практике?
На амвон с Чашей выходит священник, к нему подступают наученные им прихожане и слышат его слова: «Верую, Господи, и исповедую, яко Ты если воистину Христос… Еще верую, что сие есть самое Пречистое Тело Твое и сия есть самая Честная Кровь Твоя».
Устами священник исповедует находящееся в Чаше Телом и Кровью Спасителя, но, наученный еретиками, умом и сердцем так не верует. Говоря одно, он фактически думает другое, про воипостазированные хлеб и вино. Так же и те, кого он так научил, причащающиеся вместе с ним.
Это ли не причащение во осуждение? Причащение без веры, но и не только без веры, а ещё и с богохульством. Ведь по слову своему тот священник говорит, что Господь солгал (да не будет!). Господь сказал, что даёт Тело и Кровь, а – по вере того священника и причастников – дал хлеб и вино. Да, особым образом подвергшиеся действию Св. Духа, освящённые, но по сути остающиеся хлебом и вином.
……
Колдуны и ведьмы часто требуют от приходящих к ним, чтобы те сперва сходили в православный храм и причастились, а уже потом соучаствовали в их бесовских оргиях. Зачем? Затем, что человек, ругаясь Телу и Крови, осуждается ещё более, причащаясь в суд себе и в осуждение, хотя бы и не понимал, что он делает. Но то, что происходит в данной ереси, на наш взгляд, много хуже. В само служение Таинству вносится осквернение, когда искажается вера и на Литургии священник прямо над Чашей хулит Бога…
О, если бы мы ошибались!
[1] Μεταβολή или transsubstantiatio? - Доклад проф. А.И. Осипова на заседании Православно-лютеранской комиссии по богословскому диалогу «Тайна Церкви: Святая Евхаристия в жизни Церкви» (Братислава, 2–9. 11. 2006). Опубликован на сайте Синодальной Библейско-богословской комиссии.
Ср.: «Сущность всех вещей материального мира одна… Кстати, и наше тело, и Его, и хлеб и вино – обладают одной и той же материальной сущностью. Никаких отличий тут нет, если говорить о какой-то «сущности». А нам предлагаются идеи совершенно новые, пришедшие к нам с запада, носящие какой-то докетич.характер и превращающие таинство в какое-то материальное изменение, в какую-то магию, алхимию». - А.И.Осипов. Лекция по апологетике. 5 курс МДС – расшифровка: http://www.biblioteka3.ru/biblioteka/osipov/kurs_2/txt11.html
«Первый момент, может быть главное заключается в том, что по своей материальной сущности хлеб и вино, ничем не отличается от сущности нашего тела, нашего с вами тела, как и наши тела ничем не отличаются по свой сущности от Тела Христова, лучше сказать само Тело Христово ничем не отличается от сущности всех наших тел». – Евхаристия и священство – расшифровка: http://www.orthtexts.narod.ru/17_Evhar_svyasch.htm
[2] прп. Иоанна Дамаскин, Точное изложение Православной веры, Книга 3. Глава XVI. (60) Против тех, которые говорят: если в человеке — два естества и два действования, то во Христе необходимо предполагать три естества и столько же действований. – Творения преподобного Иоанна Дамаскина, Источник знания, Москва, Индрик, 2002. Сс.269-270.
Ср.: «святые отцы, отказавшись от бесполезных словопрений, общее и о многих предметах высказываемое, т. е. низший вид назвали субстанцией (ουσίαν), природой (ϕύσιν) и формой (μορϕήν), — например, ангела, человека, собаку и т.п. В самом деле, (слово) ουσία — субстанция - происходит от (глагола) είναι, а ϕύσις — природа — от глагола πεϕύκεναι, но είναι и πεϕύκεναι означают одно и то же — быть, существовать. Равным образом слова είδος — вид и μορϕή — форма — имеют значение одинаковое со словом ϕύσις — природа. Единичное же (μερικον) они назвали индивидом (άτομόν), лицом, ипостасью, например, Петра, Павла. Ипостась же должна иметь субстанцию с акциденциями, существовать сама по себе и созерцаться через ощущение, или актуально (ενεργέια)». прп. Иоанна Дамаскин, Философские главы, Глава XXXI – Сс.84 указ.соч.
[3] прп. Иоанна Дамаскин, Философские главы. Глава V. О звуке. – Творения преподобного Иоанна Дамаскина, Источник знания, Москва, Индрик, 2002. Сс.61-62.
[4] там же, с.252
[5] там же, с.263 – «ὧν γὰρ ἡ φύσις παρηλλαγμένη, τούτων διάφορος ἡ ἐνέργεια, καὶ ὧν ἡ ἐνέργεια παρηλλαγμένη, τούτων ἡ φύσις διάφορος. Καὶ τὸ ἀνάπαλιν· ὧν ἡ φύσις ἡ αὐτή, τούτων καὶ ἡ ἐνέργεια ἡ αὐτή, καὶ ὧν ἡ ἐνέργεια μία, τούτων καὶ ἡ οὐσία μία, κατὰ τοὺς θεηγόρους πατέρας».
[6] Cобрание рукописей I, 63
[7] http://www.eparhia-saratov.ru/Articles/2013-03-29-00-06-27-ispovedanie
[8] https://www.sedmitza.ru/lib/text/538175/
Перевод с греч. проф. Н.И. Сагарды: http://aleteia.narod.ru/damaskin/dialektika.htm#4
Иоанн Дамаскин. Диалектика, или Философские главы / Пред. Г.В. Флоровского. — М.: Екклесия Пресс, 1999. — С. 36-110. — (Учителя неразделенной церкви)